***
Кто я, кто я на этом свете?
И для чего?
И для чего родятся дети
Из ничего?

                     ***                                         
Снова вечер одинокий
За моим стоит окном,
Снова призрак синеокий
Проплывает над огнем.
 
Но к нему мне не добраться
Из темницы суеты,
Его чарам не отдаться -
Размывают дни черты.
 
И хмелящим жизнь угаром
Уж меня не опьянить -
Разобью одним ударом
Жизнь связующую нить.
 
Осень за окном рыдает
На прощание дождем,
Тихо реквием играет
В чьем-то сердце, знать в моем.
 
Только бы успеть увидеть
Синий взгляд из тьмы веков,
В миг, любя и ненавидя,
Сбросить таинства покров.
 
Снова вечер одинокий
За моим стоит окном,
Снова стая грез далеких
Пролетает детским сном.
 

Мне казалось, король на троне со мной,
Оказалось же - бродячий воин с войной
Своей,
Где нет чести, нет убитых в огне,
Где должны бы быть все сыты, должны, но не мне.

Наряжалась, в белом платье я шла,
Да не в церкви оказалась, в театре - аншлаг.
Сцена! Мим мой балаганный в цене,
Взгляд кристальный, ложь с улыбкой - это мне.

Свой престол завещать я не стану теперь,
Стала, может быть, странной я от потерь.
Капли крови на короне, крови моей,
Что же делать в этом мире, где нет королей.

                     ***                                                
На наряд слегка горечь пролила
Красным терпким вином,
Обронила бокал с горя, не со зла,
Платье белое ни причем.
 
Ты же к страсти печаль,
Не крестясь на дорожку,
Примешал впопыхах,
Потерялась сережка.
 
Простыни полотно
Как иконы со стен
Леденило и жгло
Наготу душ и тел.
 
Я твоя и ты мой
Лишь на ночь и на день,
Сквозняки по прямой -
Не нужна я тебе.
 
Рот изранила в кровь
Льдом - тревогой кромешной,
Ах, к чему эта ночь -
Потерялась надежда.

                       ***                                                   

Свой пыл потеряла в дороге,
К неизведанной цели стремясь,
Отдалась ежечасной тревоге,
Нарушив мгновений связь.
 
Чем заполнить души остывшей
Вдруг нагрянувшую пустоту,
Где, в каком закоулке отыщешь
Уничтоженную чистоту.
 
Сто неверных дорог исходила,
Только где-то вдали моя,
Сто грехов своих отмолила,
Но уже не святая я.
 
Сотню верных друзей имела,
Да никто не подаст руки,
Мне самой рукой неумелой
Строить жизни кривые штрихи.
 
Не жалею я и не плачу,
В своих бедах других виня,
В тех краях искала удачу,
Где она не ждала меня.
 
Я тропинку сама протоптала
В буреломе людских страстей,
Мосты каменные сжигала,
Чтоб в туманы было видней.
        

                                  ***
Подкрался вещий сон неслышно
Из-за угла. Только миг до отбытия в мир
Иной, где властители змеи и мыши
Над слогами умерших лир.
 
Десять дней, боже мой, всего-то.
Прошедшее - миг, как увиделось мало.
Имя, тело, жизнь - пустота.
Человек ... как грустил и влюблялся мало.
 
И что же - в хмельном угаре
Протоптались тень ночи и дня.
Где же радости, где печали?
Только цвет волос полинял.
 
Нет, не десять, плевать, их сотни
Впереди таких же закатов.
По-старинке - несладкий кофе
И роскошность атласных халатов
 
Согреют. В мирскую суетность
Раз ступив, существуй как прежде,
Говори, претендуя на вечность,
Тело прячь в мирские одежды.
 
И куда уж до пристальных вздохов,
Смерть близка, при лунном сиянье.
Все так - нехорошо и неплохо,
Лишь ромашка цветет на последнем дыханье.
 
Высший сладостный дар - под расческу удел:
Жил, чтоб быть, был, чтоб жить,
С завтраком ближних своих же ел
И поэмы к ужину приносил.
 
Неистребим! Последней бессонницы страх
Не лекарь, зачнешь, умирая,
Другой многоклеточный прах -
Исчадье земного рая.
 
Люди уходят, чтоб не жить исподлобья,
Остаются, чтоб быть, человекоподобья.

  
                                        ***
Блуждает по нехоженым местам
Вселенной сдвинувшийся разум,
Размазанный по каждому из ста
Рисунков нашей черно-белой жизни.
Могу лишь мучаться неведеньем, но кисти
Таят чужой, мне незнакомый ум.

Обречена, как тысячи других
Литованных умов, пустынных душ
На жизнь в обьятиях больных
Судьбы - неведомой предвестницы огня
До смерти, до ухода, до нее, после меня
Творец изваяет другую с подтаявших луж
Человеческих душ.

                 ***
Беспросветных болей
Черные страницы
Я сама ль писала,
Или только снится -
Простынь шириною
В два моих кольца,
Ставшая под осень
Ложем мертвеца -
Длинною дорогой.
 
Не впотьмах споткнувшись,
Ищешь утоленья
Жажды, сам ты душу
Мучаешь сомненьем.
Как и я, наверно,
Тащишь душу в тиски,
И молчишь без веры
Ты, родной и близкий,
Узнанный впервые.
 
Веришь, ниоткуда
Я пришла в полуночь,
Ты не сделал чуда:
В маленький комочек
Звездочки упавшей
Ты вдохнул не радость.

 
                     ***
Свет погас. Видно что-то случилось.
Может, треснула нить накала
Старой лампочки, или кто-то стучится
В дверь головешкой былого пожара.
 
И я тихонько на подоконнике
Сижу между землей и небом
В надоевшем песочном домике -
Новой прихоти легкого тела.
 
Свет погас. От высоты, быть может,
Туманится память взглядов.
- Отчего ты сидишь в темноте?
- Я свечку зажгу,- не надо.
 
Это Сашка - просто мужчина.
Чертовски красив, все не может
Найти нашим встречам причину,
Лишь зовут его Сашка... тоже.
 
- Не надо, так думать легче,
И слушать перекликанье
Звезд и людей. Мое ложе как вече
В минуты солнцестоянья.
 
Если хочешь, садись, но бесшумно,
Не смейся, лучше послушай,
По этому вечному кругу
Ходят и наши души.
 

                                  ***
Сделав первый шаг, возвращаемся
К неискусности старых богов,
Лишь открыв глаза, приручаемся
Вечной фальшью земных слогов.
 
Не бывает белее белого,
И черней черноты не найдешь,
Если правда, то непритворная,
Ну, а если не так, значит ложь.
 
Только как отличить в полумраке дня
От солнца фонарь-светило,
Как строку уберечь от огня,
Когда в честь добавляют белила.
 
Примешаешь к сумраку солнца,
И станет серее серого,
Это только глазами младенца
Не бывает белее белого.
 
                 

                        ***

Что с того, что жестоко топтали
Тени взглядов беспечных рам,
Ты в молитвах босыми ногами
Бродишь по небесам.
Параллельно прохожие носят
Тела на протертые ложи просек.
 
И суждено как зимнее проклятье - ты мужчина,
Не опрокинув чашу, бога сотворить,
И как-нибудь, подкрасив утро синью
Глаза линялой простынью укрыть,
Забыв рубашку на семи ветрах,
Заучивать единомерный шаг.
 
Ты ищешь бога - исключения из правил,
Он, как и ты иссяк. И ближе дьявол.
                           
                            

                               ***
Как от огня, от крепкого несладкого уюта
Бегу в невидимость границ
Людского разума. Ничто не внове,
Даже выхоленность пруда
Невдалеке. Не стану падать ниц,
Когда ломаются все стены в моем доме.
 
Когда захожий реставратор
Придумает по-новому страдать
И даже сменит рамку у иконы,
Я обольюсь, как в деревенской хате,
Водой и на реку стирать
Пойду бесстыдно-обнаженной.
 
И если не удержит шелк
Груди, налитой материнством,
Окаменевших рук излом
Спадет. И я не стану впрок
Молиться: но вдруг немой художник свыше
поутру постучит в мой  дом.
 

Мы себе выбираем кумиров
Как на рынке удачный товар,
Впопыхах пришивая крылья,
А твердят, что любовь слепа.
 
Каждый знает, что хочет взять,
И глаза-то в глаза, не искоса.
В темноте привыкаем мять
Те законы любви, что не писаны.
 
Не обидою платим в срок
За то, что живем другими,
Душ чужих собирая оброк,
Мы себе выбираем "любимых".
 

                      ***
Слишком много серых буден,
Слишком много лиц вокруг,
За любой занавеской стен
Живет не враг и не друг.
 
Он поет для тебя, ну а ты танцуй,
Ты с молотка не больше, не меньше,
Чем стоит подаренный поцелуй
Одной из легкомысленных женщин.
 
В каждом доме в сундуки
Прячут честь как отбросы,
Только дверь едва приоткрыв,
Ты отдал свои ежедневные взносы.
 
Со слов утренней газеты
И объяснения в любви,
Жизнь - разменная монета,
Где на душу в день алтын.
 

                    ***
А мне так думать хотелось,
Видно слишком большая смелость,
Что руки твои мне ложь
Принести не сумеют. Лишь дождь,
Наш посредник и утешитель,
Отвернувшись, сказал: "Разрешите
Удалиться. Куранты бьют".
Как постит мимолетный уют.
 
Нет болезненности расставаний.
Это после пальцев ломанье.
Ты другую ласкай, как приветил меня,
Я ж дождю расскажу о двух пасмурных днях,
Позабуду ночную дорогу и дом
С незакрытою дверью и глазастым котом,
Моим неизменным пажем,
 
Я знала все, что ты скажешь,
Что дни наши чувства остудят,
И что снова осудят люди
Все, что было, и все, что будет.

 
                     ***
Ты что-то сказал? Ах, нет,
Это ветер трещит за окном
Предвещаньем досад и бед.
Как тоскливо с тобой вдвоем.
 
Страшно длинным кажется вечер,
Укутавший сонный дом,
Ты, как трубку, любовные речи
Тянешь, я думаю о другом.
 
Хочешь, я напою тебе тихо
Мой любимый грустный романс.
Я б его простонала криком
Для него, он с другой сейчас.
 
Твоя любовь так похожа
На те, что я собирала
Как песни мирских прихожан,
Да только мне этого мало.

 
                     ***
Посмотри в мою сторону. Я для тебя
Надела короткую юбку.
И думать забыла, что больше нельзя
Так любить - безоглядно и глупо.
 
Не хороша я и не плоха
Для тебя, обласкаешь привычно
Прелестного неручного зверька
С судьбою престижной дичи.
 
Уже холодает, декабрьский снег
Преподносит уютные шали,
Только я все босая хожу, как на грех,
В платье цвета детской печали.
 
Все едино, тебе ль своих песен слог
Дарить... как нелепо все и ненужно,
Иль по наитью писать пролог,
Подбирать как обои мужа.
 
Жизнь не продлит наступленье весны.
Бязь тонких линий становится хрупкой.
Посмотри в мою сторону. Я для тебя
Надела короткую юбку.

 
                     ***
Ты был моей тайной, сокрытой
От сотен назойливых глаз,
Ты был чашей моей неиспитой,
Полубредом в полночный час.
 
И казался страшной загадкой
Слов твоих непонятный слог,
По поверхности льда по гладкой
Ты ступал: ни дьявол, ни бог.
 
Мерещился в каждом лике,
Украдкой вошедшим в покой,
Твой голос чудился в крике
Одинокой птицы ночной.
 
С каждым шагом сжимаются тиски.
Тает лед. Не успеть, не догнать.
Мне до тебя так неблизко
Теперь - лишь рукой подать.

 
                        ***
Нежданные поздние гости,
Знакомые речи и лица,
Ложь поет до безверия просто,
Лишь дымок в лунном свете струится.
 
Все мы здесь жрецы Мельпомены -
Сколько правды и гнева в слове.
Привыкли безмолвные стены
Видеть патоку вместо крови.
 
Слух настроенный занимает
Звучанье кричащих рифм
О том, что теперь распевают
Все и вся... что красоты нимф.
 
Чей-то чистый утонет стих -
Назойливо мысль кружится.
Но снова поздние гости,
знакомые речи и лица.

 
                    ***
Сняты маски, стерты краски,
Всепрощению конец.
Обжигающие ласки -
Только прошлого гонец.
 
Не твои - мои страданья
Отражают зеркала.
Отчужденные лобзанья
Я у времени взяла.
 
В памяти стираю лица -
Темный остается след.
Нет, не ты мне будешь снится
Через много долгих лет.

               
                       ***
Ты так близко стоишь, а нас
Разделяет так много лет,
Мимолетно брошенных фраз,
Слов несказанных горький обет.
 
Не пытай, отчего где-то там
Дождь осенний... рука дрожит
И к твоим усталым губам
Прикоснуться она не спешит.
 
Я все помню: ты рядом был,
И твоих я касалась глаз,
Мне все те же слова твердил,
А ведь вместе мы в первый раз.
 
Я боюсь не прохлады лет,
Отраженной во взгляде твоем,
А того, что любви просто нет,
И мы все же пойдем вдвоем.

 
                       ***
Язык ли связный слог поет,
Когда кончается молчанье,
И смерть ли вход в небытие
Бесформенного покаянья.
 
Что остается на столах
После пиршеств (как кровь варенье) -
Непонятные обозначенья в словах,
Повторяющих грех поколений
 
И понимание, вшитое в кровь,
Что ты человек, человек из стада,
Плачь или смейся, но, боже избавь,
Взглянуть за означенную ограду.

 
                      ***
Голос твой будоражит в ночи,
Дарит смех душе неулыбчивой,
И опять полупризрак свечи
От дыханья становится зыбче.
 
Воззываю одна и в толпе -
Кто придумал любви законы,
Кто сказал, что нельзя мне тебе
Отпевать колокольные звоны.

 
                     ***
Тоскую по тебе как собака,
Хозяином брошенная за ненужностью.
И ищу в предрассветных лужицах
Уменье улыбчиво плакать.
 
Как я помню, что ты другой,
Да к чему разговоры о крайности:
Все мы песни поем вразнобой,
Когда подступаем к крайности.
 
В подневольности блудного сна
Как твой голос настойчиво тих,
В боль сожженного полотна
Я в тебе недописанный штрих.

 
                          ***
Ты опоздал как этот снег
Апрельский, обернувший почки
Рождественским смешком утех
По самый кончик.
 
Нежданный гость издалека,
Из-под ресниц северный вздох,
Принес сумасшедшие облака
А для голубок остатки крох
 
Роскошного свадебного стола,
За которым другая царствие
Как бокал вина приняла.

 
                         ***
Как мы теряемся полночью в вечности.
Где я вчера, где завтра, где я,
Думаю, ем, как положено личности,
И даже, может быть, вижу отличия
Я своего от других, но нельзя
Иль не дано осознать той единственной
Искры, дающей мне право на Я.
 
Я в настоящем, я есмь лишь мгновение -
Всплеск электрической цепи богов.
Призраки в прошлом, в грядущем - сомнение,
Или всего ветерка дуновение,
Страх первородный - мой крепкий засов
Проникновенью в глубины вселенские,
В тайну - прекрасный прозрачный покров.