А. Саверский
ДУРАЦКИЕ РАССКАЗЫ
НОЛЬ БЕЗ ПАЛОЧКИ
Уравнений Нулевич Единицин любил считать. А как не считать, если от самых корней род его имел склонность к математике? И по десяткам колен Единициных разгуливала фантастическая легенда, поддерживаемая безудержной верой в то, что одна из книг Моисеевого Пятикнижия "Числа" была изложена не кем-нибудь, а самим основателем рода Единицыных - Числом Корневичем Единициным.
В детстве Уравнений Нулевич любил играть с бухгалтерскими счетами. А надо сказать, что таких счет в доме - по крайней мере, домашние в это верили - водилось столько же, сколько было поколений в роду Единициных, то есть сто пятьдесят четыре.
Детство у Уравнения Нулевича сложилось тяжелое. Да и разве могло быть иначе при таком-то имени?! Не спасали его даже хорошие знания арифметики. Однокашники списывать у него списывали, а никакого тебе уважения: швырнут обратно тетрадку, кинут презрительно "сравнялись!" и все дела. И вроде не был он очкариком или "ботаником" каким, а вот задумается на секунду о количестве мух, находящихся в объеме классной комнаты, и тут же училка по поводу этих мух что-то нелепое спрашивает.
"Откуда мне знать, - думал Уравнение, - сколько они живут?"
Чуть позже на матфаке Уравнение даже зауважали, но когда выяснилось, что он никак не может понять даже интеграла по замкнутому контуру, все разочаровались и стали называть его просто "Нулевич". Не понимал он высшей математики, не мог понять, а вот арифметику обожал. В уме складывал и делил четырехзначные числа. В итоге оказался в финансовом институте. Тут-то его любовь к счету проявилась во всю мощь.
Быстро складывалась карьера Уравнения Нулевича. Бухгалтерия завода, коммерческий банк, Центробанк, Минфин. А вот девушки, как только узнавали его имя, даже от денег отказывались.
Когда появилась Ленка, он даже подумывал, а не сменить ли имя? Но гены семьи давили на него всеми своими математическими коленами. Разве тут что изменишь? Ленка ушла от него, а он ушел на повышение.
И вот стукнуло ему тридцать три годочка, когда сидя в своем кабинете и проверяя тривиальный платеж, будто глаз замылило Уравнению. Глядит он на цифры в платежке, и не видит там ничего, кроме нулей. Встал он и подошел к окну. Из окна был виден кусочек желтого транспаранта, на котором виделось еще два нуля красного цвета и больше ничего. Защемило под лопаткой у Уравнения Нулевича. Что такое, в самом деле, ноль без единицы или без какой другой цифры? Это ж непорядок. Выгнул он шею, прижавшись к стеклу, но и там, сбоку добавился лишь очередной, третий ноль!
Тут уж Единицину пришлось сесть. Нет, вы вдумайтесь только, одни нули кругом и больше ничего. Это же чертовщина какая-то. Снова взял платежку Уравнение и снова, кроме нулей, ничего не увидел. При этом он точно разглядел, что прописью значится число "девяносто четыре рубля", а копейки были изображены цифрами, и конечно выглядели как нули.
Вытерев испарину со лба, решительным шагом Уравнение вышел из своего кабинета и направился к операционистке, что набирала на компьютере эту ахинею. Нервным жестом он протянул ей лист. Та внимательно посмотрела на бумагу, потом подняла вопросительный взгляд на Уравнение. Тот еще больше занервничал от этого взгляда и раздраженно показал ей на цифры::
- Что это за нули? - спросил он.
Вероника - так звали операционистку - еще раз глянула на платеж.
- Вроде, все верно, - сказала она, пожав плечами.
Уравнение снова посмотрел на бумагу и в глазах у него поплыло: все цифры были на месте, а на месте копеек значилось "22". Он стушевался, бросил:
- Извините, - и практически убежал в кабинет, ощущая на своей спине насмешливый взгляд девушки.
Запыхавшись, он сел за свой стол и хотел было продолжить работу, но вспомнил о транспаранте. Уравнение быстро вскочил и выглянул в окно. Там виднелось "364". Единицин вздохнул с облегчением и даже рассмеялся: бывает же такое.
Просидев за рабочим столом еще около часа, Уравнение отложил ручку и прислушался. За окном кто-то монотонно бубнил стихи Маяковского:
Единица - вздор!
Единица - ноль!
Один, даже если очень важный...
Пришлось снова бежать к окну. Но там, конечно, никого не было.
Плюнув на все это, Уравнение снова схватил очередное платежное поручение и снова увидел нули. Мысль о том, чтобы снова сходить в оперзал, задержалась ненадолго. Он еще раз мысленно плюнул и стал подписывать все, как есть, с нулями.
На следующий день Уравнение Нулевич на работе не появился, что стало для всех неожиданностью. Позже выяснилось, что он приболел. А на самом деле, сев утром в автобус, который подвозил его к гаражу - идти целую остановку пешком было лень - Единицын перепутал автобусы и уехал в другую сторону. Осознав, что номер автобуса составляет два нуля, он просто вернулся домой.
Через неделю ему позвонил зампред и сказал:
- Послушай, у нас тут непонятки какие-то. Пришло письмо из "Сан Ди ЛТД". Они благодарят нас за подарок. Ты не знаешь, о чем речь?
Уравнение не знал. Пришлось ехать на работу. Путем проб и ошибок, задавая наводящие вопросы, Единицын выяснил, что в одной из тех платежек, что он подписал в день "парада нулей", оказалась сумма не миллион долларов, а десять миллионов, то есть был добавлен один лишний ноль
Это было, мягко говоря, неприятно. Пришлось верстать письмо со словами "В виду ошибки клерка...", но злосчастной фирме все было как бы и ни к чему: она была разовым поставщиком программного обеспечения, связанного с "проблемой 2000", и вопли Минфина ее уже не интересовали.
Вечером того дня, в который от "Сан Ди ЛТД" пришло последнее благодарственное письмо, после гневных речей и ироничных усмешек, связанных с отставкой, Уравнение играл со своими счетами, почти как в детстве, и пытался понять: если единица - вздор, то что же такое ноль?
ГЛАВНАЯ